Піратство біля берегів північної Африки

Разложение Магриба в конце XV века благоприятствовало вторжению иноземцев. В XV — XVI вв. серьезной военной и политической силой становятся турки-османы, впервые появившиеся в Магрибе в 1486 г. Тогда по приказу султана Баязида II (1449 — 1512) эскадра Кемаль Реиса пришла на помощь мусульманам Испании. 30—70-е годы XVI в. были отмечены также борьбой Османской империи за господство в Тунисе. Турецкие реисы (капитаны) захватывали христианские торговые суда, доставляли оружие жителям аль-Андалуса, а также защищали североафриканские порты от нападений европейских вооруженных кораблей. Главными базами пиратов были остров Джерба у южного побережья Туниса, Ла-Гулетта и Порто-Фарина.

Португальцы обосновались на атлантическом побережье, испанцы — на краю приморской полосы Алжира и Туниса, однако их дальнейшие планы разбились о встречные начинания турок.

Первое вторжение европейцев, которых привлекало выгодное географическое положение стран Северной Африки, было направлено на Марокко. В 1415 году португальцы заняли Сеуту и, продвигаясь по побережью Гибралтара, смогли подчинить ряд важнейших населенных пунктов, в том числе в 1471 году Танжер. Закрепившись в завоеванных городах, португальцы время от времени предпринимали набеги в глубь страны, проникая до Маракеша.

Вследствие роста анархии Восточный и Средний Магриб стали как бы политической мозаикой. В Ифрикии с центром в Тунисе правили наследники великого Абу Фариса, но страна в целом была во власти арабских племен. Города и порты Джирида сохраняли свою независимость, выплачивая кочевникам дань. Последние представители династии Абдальвавидов потеряли власть над Средним Магрибом и с трудом удерживались в Западном Алжире. Их государство, разрываемое на части соперничающими дворцовыми кликами или отданное во власть жадных претендентов и высших чиновников, было беззащитно перед нашествием иноземцев. Государства Северной Африки распались в ходе событий на бесчисленное множество княжеств, автономных племен и федераций, марабутских земель и свободных портов с неопределенными границами.

Пиратство, даже по религиозным мотивам, несомненно, наносило ущерб торговле и безопасности христиан, особенно в конце XV века, когда мавры, изгнанные из Испании, придали ему небывалый размах. Не столько дух крестовых походов, сколько потребность уничтожить убежища корсаров вызвала вмешательство испанцев в дела Магриба. Значение религиозных мотивов, лежавших в основе африканского «крестового похода», преувеличено. Хотя нельзя оспаривать религиозные рвения Фердинанда Католика, но материальные интересы скоро выступили на первый план. Испанский король подчинил триумф веры соображениям внутренней и особенно внешней политики, которая не имела ничего общего с торжеством религии, а христианские воины заботились не столько о спасении души, сколько о материальном благополучии.

Разложение Магриба поощряло честолюбивые устремления испанцев. Средний Магриб был более соблазнительной добычей, так как соглашение с Португалией запрещало Испании обосновываться в городах Марокко, кроме Мелильи. Впрочем, после завершения реконкисты (1492 г.) вся активность Испании свелась к оккупации этой крепости (1497 г.). Это продолжалось бы и далее, если бы восстание мавров-горцев в 1501 году в королевстве Транада не выдвинуло на первый план мусульманскую опасность. Фанатики увидели влияние Магриба там, где внезапно прорвалось недовольство народа, доведенного до отчаяния нетерпеливостью кардинала Хименеса де Сиснероса. Хименес сумел использовать экзальтацию катоменов и, несмотря на сопротивление, добился перенесения войны на африканскую землю, где бежавшие туда мориски разжигали ненависть к Испании, которой угрожала коалиция правителей Магриба и египетского султана.

Начало войны было сплошным триумфом. После нападения корсаров Мерс-аль-Кебира на Аликанте, Эльче и Малугу весной 1505 года испанцы начали военные действия. За полтора месяца испанская армада добилась сдачи Мерс-аль-Кебира, лучшей якорной стоянки алжирского побережья (9 сентября — 23 октября 1505 г.). В 1508 году Педро Наварро захватил Пеньон де Белее в испанской зоне влияния в Марокко, затем Оран (который был предан изменником). В мае 1509 года кардинал казнил там более 4 тыс. человек, освятил мечети в церкви. В январе 1510 года был взят Бужи, который оказал лишь видимость сопротивления. В дополнение к этим успехам Наварро в июле 1510 года взял приступом Триполи. Неудача у Джербы в 1511 году не подорвала престижа испанского оружия. Еще не захваченные испанцами порты опасались, что их постигнет участь Мерсаль-Куберы, Трана и Бужи. Один за другим они заявляли о своем согласии платить дань: Тенес — еще до взятия Орама; Деллис, Шершель, Мостангем — в мае 1511 года.

Педро Наварро получил от Алжира один из островков, который преграждал путь в порт, и построил на нем крепость Пеньон, пушки которой властвовали над городом, отстоявшим от нее на 300 метров. За несколько лет Испания овладела основными пунктами побережья, опираясь на которые она могла завоевать Средний Магриб, но так и не сделала этого. Испанцы довольствовались системой ограниченной оккупации. Они превращали завоеванные порты в хорошо укрепленные крепости с гарнизонами (presidios), предместья которых состояли из туземцев.

В течение всего времени испанской оккупации пресидиос находились в состоянии осады. Жизнь солдат была крайне тяжелой, так как питались они плохо и нерегулярно получали жалованье. Гарнизонам и городам часто угрожал голод. Неожиданное выступление турок не только ухудшило положение пресидиос, но и повлекло за собой провал испанской политики в Африке. Инициатива, исходившая из Алжира, изменила весь ход африканской истории. Город этот имел достаточно скромную историю и являлся своеобразной самоуправляемой республикой. Его порт активно посещали корабли, а сами жители занимались пиратством. Приток морисков из Гранады увеличил его население до 20 тыс., неимоверная озлобленность которых активизировала деятельность пиратов. Чтобы предотвратить их нападения, Педро Наварро направил на город пушки Пеньона. Но жители обратились за помощью к турецкому корсару Аруджу, который с 1514 года хозяйничал в Джиджели.

Братья Барбаросса («Рыжебородые»), которых по привычке объединяют под этим прозвищем, относящимся собственно лишь к одному Хайраддину, были сыновьями тимариота из Митилены. Талант военачальника и организатора выдающийся моряк продемонстрировал и как корсар, и как адмирал флота султана. В 1504—1510 годах, нападая на корабли христиан в Западном Средиземноморье, а также перевозя тысячи морисков в Берберию, Арудж завоевал большой авторитет среди мусульман. С этого времени под его знамена стали стекаться тысячи авантюристов, которые жаждали добычи. Хафсидский султан, заинтересованный в прибылях, предоставил им право запасаться всем необходимым в его портах, а также управление островом Джерба (Жельв), который стал базой для эскадры.

Весть о смерти Фердинанда Католика взволновала все порты Магриба. Жители Алжира считали, что это освобождает их от присяги, но, будучи слабыми, они поторопили своего шейха Садима аб-Туми обратиться за помощью в освобождении к Аруджу. Корсар сперва занял порт Шершель, который находился под властью турецкого авантюриста, и с триумфом вошел в Алжир. Горожане, которые рассчитывали на быстрое избавление от пушек Пеньона, стали проявлять беспокойство. Был составлен заговор для того, чтобы отделаться от корсаров. Но Арудж быстро пресек его, убив шейха Селима, и в 1516 году провозгласил себя султаном.

Испанцы, занятые европейскими делами, не могли уделять достаточного внимания Северной Африке, и первое наступление на Алжир в сентябре 1516 года под командованием Диего де Вера окончилось поражением. Арудж воспользовался слабостью султана Тенеса, чтобы захватить Тенес, Милиану и Медесу. Жители Тлеменсена обратились к нему за помощью против своего государя, который в 1511 году принял испанский сюзеренитет. Арудж незамедлительно прогнал его, затем обосновался в Мешуаре на месте претендента, которому он обещал трон. Новый государь начал строить крепости, покорил племя бану снассен и начал переговоры с ваттасидским султаном Феса. Однако его триумф был недолог. В 1518 году он был вынужден бежать от испанской экспедиции из Алжира, затем Мешуара, но был настигнут и убит после отчаянного сопротивления.

Аруджем были завоеваны Митуджа, долина Шелифа, Титтери, Дахра, Уарсенис, Тлеменсен. Однако объединение разрозненных земель в единую могущественную державу было бы обречено на гибель, если бы его не продолжил родной брат Аруджа Хайраддин. Именно он стал подлинным основателем Алжирского регентства, а впоследствии организатором и великим адмиралом Османского флота.

Поражение брата поставило его в сложную ситуацию. Жители Тенеса, Шершеля и Алжира, кабилы Куко, сторонники свергнутого государя Тлеменсена — все стремились освободиться от власти корсара. Один Хайраддин был бы раздавлен своими многочисленными врагами. Но он обратился за поддержкой к Османской империи и получил военную и финансовую помощь. Это вынудило Хайраддина принести клятву верности султану Селиму I, который дал ему титул паши и назначил эмиром эмиров (бейлербей). Более того, он получил из Стамбула 2 тыс. человек с артиллерией, затем еще 4 тыс. добровольцев, занявших привилегированное положение янычар.

В 1521 году, восстановив свою армию и пополнив казну, Хайраддин захватил Колло, в 1522 году — Бон и Константину; затем с помощью султана из рода Бану Аббас изгнал из Алжира кабилов Куко и занял в 1525 году Митиджу. Оставалась крепость Пеньон, угроза которой по-прежнему висела над Алжиром. Хайраддин решил предпринять против нее мощную атаку. После трехнедельной бомбардировки 27 мая 1529 года капитан крепости Мартин де Варгас сдал ее.

Алжир представлял собой в то время незавидную гавань. Хайраддин приказал, чтобы пленные христиане построили мол длиной 200 м, шириной 25 м, высотой 4 м, который соединил город с островками. Так был создан порт Алжира. Его положение между Сицилийским проливом и входом в Западное Средиземноморье позволяло следить за путями из Гибралтара в восточное Средиземноморье, из южной Испании на юг Италии или Сицилию и перекрывать их. Поэтому турки превратили военный порт в укрепленную базу и в укрытие для своего флота. Оккупация Бужи и Орана испанцами, которые уничтожили там пиратские гнезда, позволила Алжиру Хайраддина монополизировать пиратский промысел в Среднем Магрибе.

Владея Алжиром, Хайраддин хотел получить в полное распоряжение также и восточное побережье. Воспользовавшись раздорами при хавледском дворе и недовольством населения своим султаном Мулай Хасаном, он, при поддержке Порты, совершил нападение на Тунис. Летом 1534 г. турецкая эскадра, в которой было более 80 боевых кораблей, с восьмитысячным экспедиционным корпусом под командованием Хайреддина Барбароссы подошла к г. Тунису, после короткого сражения столица Хафсидов пала. Барбаросса разместил гарнизон в Кайруане, без особого труда присоединил города побережья и даже добился содействия могущественных племен Южной Константины.

Организация турками морского разбоя в Тунисе непосредственно угрожала Папе и итальянским князьям. Желание изолировать Алжир от Стамбула и призывы свергнутого султана Мулай Хасана склонили императора Карла V направить свой флот против хафсидской столицы. Флот испанцев из 400 судов с 30 тысячами человек, беспрепятственно подошел к Карфагену, 14 июля 1535 года занял Ла-Гулет, а через шесть дней и Тунис. Однако эта победа не решала проблемы. Карл V не рискнул ввязаться в авантюру по завоеванию Берберии и ограничился постройкой крепости в Ла-Гулете и восстановлением власти Мулай Хасана.

Хайраддин, которому пришлось отойти к Бону, где стоял его флот, не примирился с этой неудачей. В июле 1535 г. войска Карла V выиграли сражение у турок, которыми командовал Хайреддин Барбаросса. 21 июля испанцы заняли Тунис. Султан Сулейман вызвал его в Константинополь, чтобы он возглавил руководство операциями против Карла V и его союзников.

Государству «алжирцев», как обычно называли турок Алжира, Хайраддин придал военную в своей основе организацию, которая не претерпела глубоких изменений вплоть до французского завоевания. В центре находилось войско янычар, которое представляло собой привилегированный корпус, беспокойный характер которого тяжело отражался на управлении страной. После избрания командиров эта аристократия руководствовалась твердо установленными правилами в фалитарном духе. Простые янычары (йолдаш) постепенно продвигались по служебной лестнице до поста главного начальника войска (ага), который они покидали через два месяца.

Янычары пользовались различными льготами. Они получали еду, жалованье, долю в добыче от пиратства, освобождались от налогов. Обычаями оджака (очага) руководствовались во всем, вплоть до наказаний. Янычары подчинялись только своим начальникам, которые могли их приговорить к тюремному заключению, палочным ударам или смерти. Янычарское войско состояло из пехоты, а всадники (сипахи) рекрутировались из бывших ага или туземцев. Янычары были взаимно солидарны и сплочены, но грубы и недисциплинированны. Их совет (диван), защищавший корпоративные интересы, вскоре стал вмешиваться в дела государства. Он уже не довольствовался посылкой некоторых из своих членов в диван паши, где обсуждались вопросы управления и вершилось правосудие, но несколько раз пытался захватить власть.

Братья Барбаросса создали судовые команды, набившие руку на ремесле корсаров и превратившие Алжир в пиратский порт. В войне с неверными именно им Стамбул поручил западный сектор Средиземного моря. Они наносили удары в основном по традиционному врагу магрибского ислама — Испании. Гребные команды гнали галионы на веслах, чтобы паруса не выдавали их присутствия. Неожиданно они высаживались где-нибудь на восточном берегу Испании, грабили селения, а жителей уводили в плен. В дальнейшем борьба Испании и Османской империи длительное время была связана с противоборством различных группировок тунисской знати, искавших покровительства у турок или у испанцев.

Пираты, которые разоряли берега Сардинии, Сицилии и Неаполя, угрожали морским сообщениям между имперскими владениями Италии и Испании: брали суда на абордаж, захватывали команду и товары. Священная война постепенно превращалась в грабительскую.

Турки и туземцы составляли меньшинство в корпорации пиратских капитанов (таифа раисов), сподвижников Барбароссы. Большинство их было выходцами из беднейших провинций Средиземноморья, которые занимались пиратством. Захваченные алжирскими галионами, они ценой отступничества становились «турками по профессии»: давали таифе точные сведения о христианском побережье и заботились не о Священной войне, а о хорошей наживе. Однако во времена бейлербеев авторитет вождей заставлял их уважать приказы султана, и они отличились во многих сражениях с неверными. В 1558 году раисы располагали 35 галерами, 25 бригантинами или фрегатами и множеством вооруженных лодок.

Корсары поддерживали борьбу бейлербеев против притязаний янычар. Но раисам пришлось пойти на сделку с оджаком и допустить в 1568 году его членов в свои экипажи. Вербовка новых корсаров, несмотря на старания раисов ограничить ее размеры, вела к упадку пиратства.

В 1543 году султан послал Барбароссу с флотом на помощь французскому королю Франциску I, который воевал с императором Карлом V.

До середины XVI века алжирские паши были достаточно сильны, чтобы расширить сферу своего господства. В 1541 году преемник Хайраддина Хасан Ага сумел отбить попытку флота Карла V захватить Алжир. В результате победы турок на их сторону перешел король Тлеменсена Мулай Мухаммед, который отверг сюзеренитет Испании и передал Мешуар туркам. Однако паша Алжира был вынужден сосредоточить свое внимание на западе Регентства и оставить Тлеменсен, король которого в 1547 году вновь стал клиентом Испании. Новый шериф Мухаммед аль Махди использовал бездеятельность турок и занял в 1551 году зайянидскую столицу. Затем его сын захватил Мостаганем и направился вверх по долине Шелифа, но испанцы были утомлены трудностями в Европе и не двинулись с места. Зато Хасан-паша действовал весьма энергично. Турецкая армия под командованием Хасана Корсо и при поддержке западных племен вернула Мостаганем, разбила шерифскую армию, а затем вернулась в Тлеменсен. Ха-сан Корсо воздержался от восстановления на троне вассального государства, а разместил в городе гарнизон и назначил турецкого наместника. Постоянная оккупация одного из крупных западных городов означала конец испанских походов в Оранском хин-терланде.

19 июня 1547 года Сулейман заключил пятилетнее перемирие с Габсбургами, благодаря чему на Средиземном море установилось относительное спокойствие. Этот период совпал со смертью Хайр-эд-Дина Барбароссы. Барбаросса, «король моря» мусульман, умер 4 июля 1547 года в Константинополе.

После отъезда Карла V Тунисское государство снова оказалось во власти анархии. Хафсидский султан был вынужден бороться как с народом, так и с собственным сыном. Юг Туниса освободился от его власти, и в ходе кампании против Кайруана, ставшего столицей религиозного княжества арабов шаббийя, Мулай Хасан был покинут своими войсками в 1542 году. Он был вынужден искать поддержки в Европе, но, несмотря на это, был разбит, взят в плен и ослеплен своим сыном Мулай Хамидом (Ахмед Султан), который лавировал между испанцами и турками.

Испании, достигшей критической точки в борьбе с Францией, было не до корсаров или алжирцев, однако договор в Като-Калебрезе, который практически означал поворотный пункт в истории Европы, освобождал Испанию от ее неотложных забот. 3 1559 году начинает изменяться африканская политика. Наличие турецкой опасности выдвинуло на первый план Тунис, который вместе с Мальтой, Сицилией и Неаполем составлял испанскую границу, отделявшую западное Средиземноморье, где господствовал католический король, от восточного, находившегося во власти султана. Взоры испанцев были обращены на Ла-Гулет. Но Испания переживала последствия банкротства 1557 года и не могла позволить себе больших планов.

Филипп II предоставил мальтийским рыцарям и неаполитанскому вице-королю возможность организовать экспедицию на Джербу против Драгута. Флот герцога Медины Кёли ждал осени, когда турецкие галеры уйдут в Галлиполи. Адмирал легко занял остров, но потратил много времени, превращая его в базу операций против Триполи. 15 марта 1560 года он был атакован эскадрой паши Пиали и Драгута и разбит. Небольшой христианский гарнизон Джербы был полностью уничтожен.

Соперничество между католическим королем и султаном продолжалось на границе, разделявшей два средиземноморских бассейна. Перенеся войну в Тунис, бейлербей Алжира вернулся, наконец, к традициям Хайраддина. В 1569 году он отбросил слабые хафсидские войска и изгнал из Туниса Хамиду, который укрылся у испанцев. Поставив каида Раледана правителем Туниса, бейлербей вернулся в Алжир, где занялся реорганизацией варварийского флота. Он готовил экспедицию против Ла-Гулета, когда неожиданно был отозван султаном.

Османская империя была тогда в серьезной опасности. Создание антитурецкой коалиции с участием папства, Испании и Венеции принудило католического короля бросить все силы на восток и отложить поход в Африку. Морское сражение при Лепанто означало победу коалиции. Но как только отступничество Венеции в 1573 году привело к распаду лиги Испания вернулась к своим планам относительно Туниса. Хуан Австрийский неожиданно подступил к городу и взял его почти без борьбы. Однако ему пришлось ограничиться оставлением в городе гарнизона и возвратиться в Италию, поставив правителем нового хафсидского принца.

Османская империя не могла оставаться в долгу за Лепанто и Тунис. В следующем году объединенные силы под командованием Синана-паши и Уледж-Али заняли Ла-Гулет и в 1574 году Тунис. В 1574 г. турки-османы изгнали испанцев и включили в состав Османской империи Тунис. Эта двойная победа отдала туркам весь Тунис, который стал турецким пашалыком. Разоренный новым банкротством (1575 г.), парализованный восстаниями в Нидерландах и беспорядками в Италии, обеспокоенный происками англичан и французов, Филипп II отказался от реванша в Африке и был вынужден согласиться в 1581 году на перемирие с султаном. Испания сохранила за собой лишь пре-сидио Мелилью, Мерс аль-Кебир и Оран. Благодаря всем этим конфликтам Магриб принял свой современный облик с тремя политическими центрами — Марокко, Алжиром и Тунисом.

В конце XVI—XVII вв.еков Алжир и Тунис освободились от власти Порты. Крепкие организации оджака и таифы не принимали во внимание временных чиновников, не имевших никакой власти в провинции, которой они якобы управляли от имени султана. Кончилось тем, что паши перестали держать под контролем янычаров и рапсов и, пока могли, заботились о личном обогащении. Предоставленные сами себе, движимые собственными интересами и ненавистью, оджак и таифа яростно боролись за главенство в государственных делах. В результате конфликтов, потрясавших оба Регентства, выкристаллизовались новые власти в Алжире: власть янычарских ага (1659 г.), затем — деев (1671 г.), в Тунисе — власть деев (1590 г.), затем беев (1705 г.). Автономия африканских пашалыков позволила им свободно заниматься пиратством, не принимая во внимание тех предосторожностей, соблюдать которые Порта заставляла бейлербеев. Эта автономия повлекла за собой двоякого рода последствия: с одной стороны, деятельность корсаров вызывала недовольство европейских государств; с другой — соперничество между двумя Регентствами вело к вооруженным конфликтам.